Периодизация развития человека от Ивана Ивановича Давыдова
Жизнь человеческая проявляется в переходе одного возраста в другой. Душевные способности, равно как и силы телесные, развиваются последовательно, в известном и определенном порядке возникают, цветут, зреют.
В дитяти, как в семени, хранятся начала всех способностей; юноша представляет собою время цветения; мужество соответствует зрелости. Все сии различные состояния духа нашего обнаруживаются в трех главных стихиях: чувстве, уме и воле; они-то проходят все степени развития по предначертанному создателем закону. Умственное приобретение знаний, нравственное облагораживание воли и образование вкуса совершаются в различных возрастах жизни. На первой степени развития, на лоне матери, пробуждаются способности; здесь в особенности образуются чувства.
Второй возраст - юность; посвящается раскрытию и обогащению ума под руководством отца или наставника. Переход в возраст мужества предназначен к образованию воли - ее самобытности. В это время при благословении проведения законы внешний, или общественный, и внутренний, или нравственный, бывают ангелом хранителем человека. Большею частию редкие успехи в воспитании происходят от трех главных погрешностей: или начинают учение преждевременно и продолжают непоследовательно; или не все стихии души нашей развиваются в воспитании.
Обыкновенно спрашивают: чему учить надобно сына или дочь? А лучше бы спрашивать о том, как должно развивать душевные способности
Дайте им правильное развитие: они будут в состоянии приобрести все нужные сведения. Воспитывайте чувство, ум и волю согласно с их развитием - вот простой закон, в котором заключаются все правила воспитания.
Дитя, еще не связывающее своих представлений в одно целое понятие, в состоянии ли воспринимать многие посторонние понятия? Возможно ли дитяти, не постигающему предметов, его окружающих, объяснять предметы ученые? Воспитатель тогда только может питать учением детское внимание, когда душевные силы начнут развиваться собственною деятельностью.
Желание многих родителей слишком рано учить детей губит юные способности, преждевременно ослабляет их и препятствует полному их развитию. В дитяти преимуществует жизнь растительная; в нем духовные силы едва лишь раскрываются. В сем возрасте мать, первая наставница, обязана давать надлежащее направление возникающим способностям. В очах матери, как в зеркале, дитя учится само себя понимать: видит оно в сем зеркале нежность и любовь - и в нем отразятся те же чувствования.
Первоначальное проявление сих чувствований должно состоять в повиновении и благодарности. Пока дитя еще походит на простое чувственное существо, мать должна показывать примеры благотворительности. Дитя, руководимое разборчивою строгостью, будет послушно; любуясь исполнением желаний своих, познает оно всю важность благодарности.
Напрасно матери при каждом требовании детей торопятся удовлетворять их желания: ощущаемый недостаток возвышает цену благодеяния, скорее рождает в юной душе признательность. Напротив, изнеженные дети ни благодарны, ни послушны; они-то оказываются совершенно безнравственными.
Детский возраст замечателен тем, что в нем возрождаются различные склонности
Дитя, как нравственное лицо, лишь только начинает чувствовать свою деятельность, обращается к познанию себя самого; тогда из растительной жизни образуется жизнь разумная. Не откладывайте до другого дня забот о детях: преследование направления пробудившейся деятельности душевной столь важно, что один день иногда может быть или зарею их счастья, или началом бедствий.
С раскрытием деятельности сил разгорается и воображение: дети начинают заводить разные игры. Давайте им волю выбирать забавы; они верно выберут их по своим склонностям; не допускайте только в игрушках излишества и роскоши. Старайтесь заранее приучать зрение к изящным видам, а слух - к изящным звукам.
Всего опаснее в этом возрасте зависть: она своевольно переступает границы между моим и твоим и превращается в корыстолюбие. Это самый вредный плевел, похищающий у благотворных растений жизненные соки; его немедленно должно искоренять. Зависть обнаруживается и в забавах: завистливые дети не терпят ровесников, отличающихся в играх. За это или должно следовать наказание, или надобно в дитяти развивать доброе чувство - довести его до того, чтобы ему было приятно разделять удовольствие с товарищами.
Переход детства в отрочество
Переход детства в отрочество ознаменовывается тем, что сила представительная возрастает, разумение получает способность к учению. В этом возрасте представления возвышаются до понятий, воображение становится деятельным, а склонности обращаются в характер; умственная сфера берет первенство над чувственностью; при всем том действия воли, как нравственное, так и религиозное, еще покоятся неразвитые, хотя они явственнее, нежели в возрасте детском.
Тут воспитание переходит из рук матери в руки отца или наставника. Мать, имевшая под своим надзором чувственный возраст дитяти, передает отрока отцу или тем, которые должны заботиться о развитии умственном. Домашнее воспитание должно согласовываться с общественным для того, чтобы разные стороны, из коих одни совершенствуются в семейственной жизни, а другие - в училище, всегда согласовались одна с другою.
Разумение в отроке составляет главный предмет воспитания: посему родители должны стараться всячески питать любовь к учению. В усилении ее собственно состоит преимущество общественного воспитания перед домашним.
Важность учения в этом возрасте не в количестве сообщаемых знаний, а в возбуждении сильнейшей деятельности к их приобретению и к размышлению о том, что приобретено.
Что ж принять за руководство в отроческом возрасте?
Здесь главное правило заключается в том, чтобы познать отличительную способность души и ее возбуждать. Отроческий ум любит упражняться в образовании изящного чувства слуха и зрения: для сего необходимо занятие живописью и музыкою. Тут можно испытывать внимание отрока соображениями чисел и протяжений как чувственных воззрений места и времени.
Одно из основных правил воспитания состоит в современном упражнении памяти и рассудка. Бесполезно учить наизусть без соображения: это, с одной стороны, уничтожает занимательность предмета, с другой - затрудняет понятия; не обременяйте памяти, особенно изучением чего-либо непонятного. В том, что понятно, упражняется она вместе с рассудком; с укреплением суждения сама память становится твердою. Иные стараются выучивать много; но через это ослабляется суждение, потому что ум не имеет достаточной силы обсуживать выученное.
Отроческому возрасту приличны гимнастические упражнения
Когда жизнь переходит в разумную, тогда и тело становится способным к упражнению в искусстве, требующем развития чувства к изящному. Лучше остановить слишком быстрое раскрытие душевных способностей, нежели ослабить тело: для развития отроческой души еще остается впереди много времени, а потерянное время отрочества для тела невозвратимо. Движение в физической природе то же, что мысль в духовной; для самого здоровья необходимо умеренное согласование сил душевных и телесных. Наблюдайте таковое уравнивание духа и тела до тех пор, пока продолжается развитие организма.
Важнейший период воспитания - юность
Наступает важнейший период воспитания - юность, время совершенного развития рассудка, вкуса и характера, переход духовной жизни в высшую сферу способностей: ум, фантазию и волю. В сем периоде из знаний образуются науки о боге, человеке и природе, чувствования творят идеалы, а склонности обращаются в нравственные направления.
Сердечные чувствования, прекраснейшие спутники жизни нашей, принимаемые в первородной чистоте своей, возникают в юности; в них обнаруживается воля человека, главнейший предмет воспитания. Она получает тогда только высокое достоинство, когда не подчиняется холодному и безжизненному знанию, а, напротив, воспринимает в себя те лучи света наук, кои истекают из сердца.
Очищайте склонности и чувства, одушевляйте их любовью к наукам и искусствам: вы неприметно усовершенствуете нравственность. Юноша начинает борьбу со страстями; и хотя воспитание не может совершенно отвратить этой борьбы, по крайней мере, оно дает силы к их преодолению.
Науки и искусства - такие два гения, которые укрощают и умеряют страсти. Здесь один ум не удовлетворяет юношу; сердце требует своих предметов и всеми силами старается их обрести. Возвышенные чувства волнуют грудь юноши; он мечтает о чести и славе; фантазия его парит за пределами здешнего мира; везде представляется ему идеал счастья. В райской жизни идеалов согревается и оживляется искусство. Мыслящая способность, вполне раскрытая, уже в состоянии обнимать весь круг человеческих знаний.
Кто ж руководствует нас в этом возрасте?
Юноша выходит из-под надзора материнского; зависимость от наставника уже для него тягостна; в это время отец довершает воспитание сына. Если детство хранит попечительная мать, отрочество проходит большею частью под руководством наставников, то отцу остается согласовать домашнее воспитание с общественным; он берет сына от учителей и вводит с осторожностью в свет, старается направлять свободно начинающую действовать волю к отличию добра и зла. Таким образом юноша созревает и становится самобытным; так образуется его воля. На поприще жизни наставник наш - внутренний голос совести...
Нередко поверхностное многознание предпочитается глубокомыслию; нередко человек знает все, кроме самого себя. Но должно заранее внушать юношам, что все науки суть только отрасли самопознания...
Смотрите, как юноша, находясь между чувственностью и нравственностью, колеблется в выборе прямого пути к своему счастью. С одной стороны, он уже избегает принуждения; с другой - еще не владеет нравственным чувством - разумным познанием добра. Различные склонности имеют еще перевес над законом долга и не позволяют действовать по разумным началам воли...
Каждый по своим душевным силам самою природою отличается от другого
Кроме общих психологических законов воспитания каждому человеку свойствен особенный способ образования; каждый по своим душевным силам самою природою отличается от другого. Отсюда следует, что сангвиника и холерика надлежит иначе воспитывать, нежели меланхолика или флегматика, постоянного отлично от ветреного, чувствительного не так, как сурового, кроткого и послушного не одинаково с дерзким и упрямым, одаренного талантами еще иначе, нежели того, кто успевает одним неутомимым старанием. Одного надлежит поощрять, другого воздерживать; одного надобно увещевать и беречь, другого подстрекать и даже наказывать.
Каким же образом вывести из сего частные правила для воспитания? Не должно подавлять в дитяти того, к чему природа его назначила; не потушить в юной душе искры господствующей способности, не выставлять себя образцом при его воспитании, не направлять его согласно со своим направлением. Может быть, оно определено к лучшему назначению, нежели каково наше собственное, а потому, сколько возможно, необходимо избегать односторонности...
И так два, по-видимому, противоположных правила представляются воспитателю: первое требует, чтобы не останавливать в юноше ни одного врожденного влечения, не ослаблять ни одной силы, ни одной способности, потому что все они необходимы в целом организме; природе нужна свободная игра ее сил; другое правило заставляет уничтожать одностороннее направление для того, чтобы согласие целого непрестанно более и более развивалось... Если воспитатель сам не имеет добрых качеств, то никогда не раскроет их в своем воспитаннике, и все нравственные наставления его будут только предметом памяти и разума.
Одни только поступки наши возбуждают других к подражанию. Лишь чувствами согреваются чувства. Желание настроить волю питомца ни малой не приносит пользы, если не подтверждается в глазах его примером. Юность требует живого образца, которому подражает во всякое время, и старается образовать полученные от природы способности. В этом состоит вся тайна воспитания.
Печатается по первому изданию: Давыдов И. И. О согласовании воспитания с развитием душевных способностей // Библиотека для чтения. 1834. Т. 6. № 10. С. 55-67.
